В 1988 года сначала выиграл Камандар Маджидов, а в заключительный поочередно Левон Джулфалакян, Михаил Мамиашвили и Александр Карелин стали олимпийскими победителями. В День Рождения президента Федерации спортивной борьбы России Михаила Мамиашвили устами героев вспоминаем о памятных золотых мгновениях.
"Мы бегали в Кисловодске и Миша сказал: после такой подготовки как мы можем не выиграть Олимпиаду?" Характеристика от Камандара Маджидова
— Миша - человек, который всегда идет вперед, — улыбнулся Камандар Маджидов. — Во время подготовки к Олимпиаде-88 на сборе в Кисловодске мы бегали короткие дистанции на склоне, где нужно было полностью выложиться. И вот тренировка закончилась, мы "пустые", без сил, возвращаемся, и Миша говорит: "Камандар, после такой подготовки как мы можем не выиграть Олимпийские игры?" А непосредственно перед отправлением в Сеул, в Хабаровске к нам подходит Геннадий Андреевич Сапунов и говорит: ну как? готовы? А Миша ему говорит: Геннадий Андреевич, вы занимайтесь другими, а мы с Камандаром точно будем первыми!
— Михаил Геразиевич был лидером той команды?
— Он наш капитан, который всегда разбавлял обстановку добрыми шутками, прибаутками, любил смеяться. Наша многонациональная команда была единой, все мы были детьми Советского Союза, мы были единым целым.
— Каким он был на ковре?
— Если он вышел на ковер — он вцепится в тебя как собака, и свое не упустит. У него очень сильная хватка: если кого-то поймал за голову — всё, "хана"! (смеется) Мамиашвили — борец с большой буквы. За год до Олимпиады он получил страшную травму — это было в Алуште, в "Спартаке", наш старый зал... Миша спаррингует с борцом, который выступал на вес выше. И тот проходит в корпус, и колено Миши разворачивается на 180 градусов... У него все связки были порваны, но он не потерял и дня — во время лечения он не слазил с каната. "Болят ноги — буду тренировать руки!", — говорил он. На канате он буквально спал. Мало кто в него верил, но он вернулся на ковер на вес выше и стал победителем Олимпиады.
— Что можете сказать о деятельности Михаила Мамиашвили?
— Михаил Геразиевич имеет большое влияние и пользуется огромным авторитетом в спортивном мире. Все его любят, уважают, несмотря на его не совсем простой характер.
— А как вы познакомились?
— В сборной команде, перед чемпионатом мира 1983 года. Я тогда был страхующим в своей категории, а для Миши это был первый чемпионат. Мы сразу подружились, и в самолете почти всегда сидели вместе и играли в "Дурака". Лететь восемь часов — значит, будем все восемь часов играть.
— И кто выигрывал?
— По-разному бывало, но если Миша проигрывал — то колоду приходилось менять, потому что Миша после поражений карты всегда рвал (смеется).
"Помню как сейчас: я стал олимпийским чемпионом, и мои друзья Мамиашвили и Карелин бегут мне навстречу..." История Левона Джулфалакяна
"Прежде всего, мы с Мишей — близкие друзья, и между нами братские отношения — и так было с самого начала нашего знакомства, — отметил Левон Джулфалакян. — Я попал в команду на один год позже Михаила Геразиевича, и мы сразу подружились. Нас многое объединяет, встречаясь из раза в раз на ум приходят добрые воспоминания из относительно недавнего прошлого, но самое приятное — конечно 1988 год, Сеул, Олимпиада. Мы с Мишей и Сашей Карелиным выиграли Олимпиаду в один день, но я боролся первее всех. Камандар Маджидов выиграл золото накануне, и вот наш выход. Помню как сейчас: моя победа, я возвращаюсь в разминочный зал — и мои друзья Саша Карелин и Миша Мамиашвили бегут мне навстречу, кладут руку на мою голову чтобы удача от меня перешла к ним. И вот с моей легкой руки они тоже выиграли золотые награды (улыбается). Эти радостные моменты навсегда останутся в нашей памяти. Мы дружим до сих пор, и когда встречаемся, всегда шутим и много смеемся. Важно, что по характеру Миша лидер с рождения. Наверное, это в его крови, в его генетике. Он наш капитан, и его всегда все любили и уважали, и то, кем он является сегодня доказывает: ничего случайно не бывает. За годы в сборной команде мы много радовались, но, бывало, и плакали от поражений. В 1989 году, например, я стал третьим на чемпионате мира, сидел расстроенный — и Миша меня успокаивал... На следующий день проиграл Миша — стал вторым, и это для нас было ударом, мы все плакали, и Миша, опять же, нас успокаивал (улыбается). Наша команда была и остается единым целым".
"По сей день я нахожусь под обаянием именно того Михаила Мамиашвили, каким он был на ковре". Воспоминания Александра Карелина
— Каким был Михаил Геразиевич Мамиашвили когда вы только-только попали в команду?
— Он был таким же, только у него было побольше волос на голове. Он был лидером, не способным проигрывать, и неважно будь то схватка, или кросс на тренировке. Именно это его отличало, он выделялся во время подготовки.
— Пока вы оставались борцом, он был и главным тренером, и вице-президентом ФСБР, и президентом ФСБР... Со временем он тоже не менялся?
— Знаете, по сей день я нахожусь под обаянием именно того Михаила Мамиашвили, каким он был на ковре. Даже сейчас, когда я его вижу на трибуне, в галстуке, произносящего речь, я все равно вижу того Мишу, которого увидел впервые в олимпийской деревне, когда вокруг были заслуженные корифеи, а я — случайно оказавшийся в нужное время в нужном месте. Если отбросить в сторону очевидное умение носить галстуки и хорошо посаженный костюм, Михаил Геразиевич все такой же. Такой же резкий борец весовой категории до 74 кг.
— В чем главная особенность Михаила Мамиашвили?
— В умении восстанавливаться. Во всех смыслах этого слова. Я помню его жуткую травму, как он разорвал ногу, и выступление тридцатилетней давности на Играх в Сеуле для Миши висело под большой угрозой. Историй было много, но самая яркая — его путь к Олимпиаде, финал, и послефинальное состояние нашего капитана команды, характеризующее его во всем.
— Он выложился?
— Не только выложился. Как он переживал, как он изо дня в день преодолевал громаду сомнений — все это выплеснулось наружу.
— А какой он за пределами борьбы?
— Однажды я был у него дне рождения, когда еще его родители были живы. Это меня впечатлило. Миша при всей своей шумности и брызжущей веселости, с родителями был по-настоящему нежен. И это было не напоказ. Также отмечу и его отношение к первому тренеру Анатолию Ефремову, у которого Михаил Геразиевич тренировался в Конотопе. Он раньше приезжал на соревнования и всегда выделялся своим живым юмором. И Миша в ответ был всегда весел, но при этом очень уважителен и строг к самому себе.
